Песни радости, песни печали

– Милейший, кого же он боится? Своей тени, ни много ни мало!

После этих слов несколько сударей из числа тех, кто докучал княжне, довольно заулыбались, а один, по-видимому, выпивший больше всех, расхохотался так, что привлек внимание стражи.

– Мочи нет, как смешно! – заливаясь безудержным смехом, прохрипел он. – Ой, братцы, держите меня, не могу! Ой, Салтан, трусишка ты, Салтан!

– Видать, здесь кто-то перепугался не на шутку… – послышался суровый голос. Он принадлежал одному из портовых стражников, сверкнувших отполированным металлом клинка вблизи группы веселящихся щеголей. – Смрад такой, что ясно дело: не удержался кто-то от испуга!

Казалось, что толпа после этой устрашающей речи сжалась и застыла на месте. Только пьяный весельчак не мог остановиться – его потряхивало так, будто в него вселился демон. Поняв, что стража ополчилась на него, юноша выпрямился, задержал воздух, сглотнул слюну и на секунду замер. В глазах его что-то сверкнуло, из уст вырвался воздух, как из сопла, потом еще раз, и стало понятно, что он не может сдержать хохот. Мелкой дрожью пошли его лицо и тело, было видно, что собой юноша уже не владел. Стражники подхватили трясущегося нарушителя порядка и уволокли мимо расступившегося народа.