Прятки с охотником

Падаю на колени, потом сажусь прямо в пыль. В холщовом мешочке – блины. Папа успел сунуть их мне, прежде чем в дом ворвались двое крупных мужчин с оружием. Я юркнула под стол, а бандиты заперли маму в спальне, облили дверь чем-то жутко вонючим, подожгли. Пырнули папу в живот.

Я смотрела на все это из-под стола с покорным равнодушием, как будто издалека наблюдала за спектаклем, разворачивающимся на круглой сцене театра «Робин и Фо», куда мы с мамой любили ходить каждый шестой день недели.

Они ушли, оставив моего отца умирать. Он схватил меня за руки, хрипел и говорил, говорил, говорил. Что-то о ведьмовской крови, о маме, о том, что за нами пришли. Но кто и почему? Еще он кричал, что всех нас, нелюдей, настигла кара за содеянное.

«Я ведьма», – билась в голове мысль. Я смотрела в слезящиеся от дыма глаза папы, на беззвучно шевелящиеся губы и улыбалась, как идиотка.

«Я ведьма. Зря Иво смеялся, что у нас в будущем обязательно родится красивая дочка-оборотница. Она будет ведьмой, вот кем».

Потом я ненадолго очнулась. Услышала крик матери, горящей заживо за дверью в спальню. Рвалась к ней, помню… Загорелись туфли, чулки. Папа вышел со мной на крыльцо, помог освободиться от чулок и обуви и упал. Я трясла его за плечи, даже хлопала по щекам, а он не реагировал.