Граф Калиостро, или Жозеф Бальзамо. Том 2
На сем, нежно поцеловав дочь, барон отворил дверь комнаты, разделявшей спальни его и Андреа, и удалился, ворча:
– Хоть бы эта чертова Николь была здесь, чтобы посветить.
– Позвонить ей, батюшка?
– Не надо, у меня есть Ла Бри, который небось дрыхнет, сидя в кресле. Спокойной ночи, дети.
Филипп тоже поднялся.
– И тебе, дорогой Филипп, спокойной ночи, – сказала Андреа. – Я изнемогаю от усталости. Сегодня впервые после несчастья я так много разговаривала. Спокойной ночи.
Она протянула молодому человеку руку, и он запечатлел на ней братский поцелуй не без некоторой доли почтительности, какую неизменно питал к сестре, после чего вышел в коридор, задев портьеру, за которой укрывался Жильбер.
Пройдя несколько шагов, он обернулся и спросил:
– Прислать тебе Николь?
– Не надо! – крикнула Андреа. – Я разденусь сама. Спокойной ночи, Филипп.
74. То, что предвидел Жильбер
Оставшись одна, Андреа поднялась с кушетки, и по телу Жильбера пробежала дрожь.
Девушка стояла и, подняв белые, словно изваянные из мрамора руки, вытаскивала одну за другой шпильки из волос; легкий пеньюар соскользнул у нее с плеч, приоткрыв изящную, безукоризненной формы шею, трепещущую грудь, а руки ее, поднятые кольцом к голове, подчеркивали совершенную округлость персей, чуть прикрытых легким батистом.