Наше единственное лето

Даня явно был обескуражен. Он с удивлением смотрел на меня и, вероятно, всерьез думал о том, не нанесло ли вред моему психическому состоянию произошедшее вечером?

– Согласен, ты и Потапов – это капец как смешно, – дождавшись, когда я отсмеюсь, сказал он. – Но где же был твой горе-парень и почему отпустил тебя одну вечером в промышленный район? Да еще в этом платье… – он завис, опустив взгляд на мои ноги.

– Что не так с моим платьем? – я поспешно одернула ткань подола, но длиннее он от этого не стал, и мои колени по-прежнему «дерзко» торчали.

– Платье чумовое, тут претензий никаких, но надевать его, собираясь вечером в спальный район – явно дебильное решение.

– Всё вовсе не так было… – пришлось рассказать, как я в таком виде оказалась в «Заводском», утаив самое главное – почему я не села на свой автобус, а отправилась гулять, приводя мысли в порядок. Шустов, конечно же, сразу понял, что главный элемент пазла отсутствует, но промолчал.

– Что делать со всем этим будешь? – он серьезно посмотрел мне в глаза. – Если подашь заявление в милицию, я выступлю свидетелем. Я знаю этих уродов, думаю, пару лет тюрьмы им точно прилетит.