Двести третий день зимы

Из-за комка в горле стало сложно дышать. Но, возможно, это произошло от влажности и тепла. Или из-за белого бутона, набухшего среди сочной зелени. Либо от того, как быстро пальцы вспоминали, какими бывают на ощупь рыхлая почва, сухая листва и бугристые корни, выглядывающие из-под земли.

– Методы понижения температуры мы сможем обсудить после окончания доклада, а пока обратите, пожалуйста, внимание на раздаточные брошюры… – Голос Савушкиной пробивался через листву. – На третьей странице приведена примерная смета дальнейших опытных работ по селекции…

Нюта и не заметила, как обошла оранжерею по кругу. Влажные субтропики сменились сухими, под лампами грелся выводок суккулентов. А сразу за ними виднелась железная дверь – раньше из оранжереи легко можно было попасть в теплицы, теперь же проход закрыли, чтобы не смешивать щедрое тепло и тепло скудное, необходимое для экспериментов. Смотреть на чахлые кустики сои Нюта, однако, не хотела.

Она собиралась сделать еще один круг, уже в обратном направлении, и выйти из оранжереи, пока гости слушают бубнеж Савушкиной. Но у колонны возле суккулентов заметила столик на колесиках. Подсвеченный длинной и узкой лампой, он походил на витрину модной табачной лавки. Нюта подошла ближе, оглянулась – никого. Оно и понятно: доклад Савушкиной хотя и назвали открытым, но пригласили послушать его только своих. Зачем сторожить выкладку экспериментальных образцов, если для пришедших ее и приготовили?