Человек из СССР. Пьесы 1927–1938

Антонина Павловна. Правда? Ну ладно. Тогда я сейчас.

Уходя, сразу за дверью, она сталкивается с Ревшиным, который сперва слышен, потом виден: извилист, черная бородка, усатые брови, щеголь. Сослуживцы его прозвали: волосатый глист.

Ревшин (за дверью). Что, Алексей Максимович вставши? Жив, здоров? Все хорошо? Я, собственно, к нему на минуточку. (К Трощейкину.) Можно?

Трощейкин. Входите, сэр, входите.

Ревшин. Здравствуйте, голубушка. Здравствуйте, Алексей Максимович. Все у вас в порядке?

Трощейкин. Как он заботлив, а? Да, кроме финансов, все превосходно.

Ревшин. Извините, что внедряюсь к вам в такую рань. Проходил мимо, решил заглянуть.

Любовь. Хотите кофе?

Ревшин. Нет, благодарствуйте. Я только на минуточку. Эх, кажется, я вашу матушку забыл поздравить. Неловко как…

Трощейкин. Что это вы нынче такой – развязнонервный?

Ревшин. Да нет, что вы. Вот, значит, как. Вы вчера вечером сидели дома?

Любовь. Дома. А что?

Ревшин. Просто так. Вот, значит, какие дела-де-лишки… Рисуете?

Трощейкин. Нет. На арфе играю. Да садитесь куда-нибудь.