Почти любовь

– Улыбаешься? Хорошие новости? – Тома, заведующая лабораторией, присаживается напротив. Закинув ногу на ногу, окидывает меня выразительным взглядом. Сочные губы, накрашенные ярко-красной помадой, складываются в загадочную улыбку.

– Позитивные, – уклончиво киваю я.

– У тебя, кажется, выходной, – замечает она как бы невзначай, постукивая ноготками по столешнице. – А ты здесь, как и на прошлой неделе и позапрошлой. Совсем себя не жалеешь, Саш. В твоей профессии отдых необходим. Выгорание – наш главный враг, – ее внимание переключается на открытую историю болезни, и улыбка становится задумчиво-понимающей.

– Я не устал, Тома, – тряхнув головой, закрываю карту Веснушки и убираю в ящик. – Стал ловить себя на мысли, что на работу иду с большим удовольствием, чем с работы, – неожиданно признаюсь я и добавляю со смешком: – Наверное, втянулся.

– Или дома все не так радужно, как хотелось бы, – Тамара кивает каким-то своим мыслям, устремив на меня проницательный взгляд.

Пару лет назад у нас с Томой случилась короткая интрижка, которая впоследствии перешла в затяжную эпизодическую стадию, как только слухи дошли до ее мужа – главврача больницы. До сих пор удивляюсь, почему он тогда меня не уволил и терпит до сих пор. Майя, разумеется, об этих эпизодах ни сном ни духом, как и о других, которых было немало. Надо признать, образцового мужа из меня не вышло. Моя мать была не так уж не права, когда утверждала, что у нас с отцом много общего. Но от этого понимания я не стал относиться к нему лучше. В отличие от отца, я хотя бы соблюдаю меры предосторожности.