Плохиш. Ставка на любовь

Я от неожиданности теряюсь и не понимаю, что ему ответить.

Особенно когда остальные ребята в классе начинают орать «Так ее! Правильно, Бес!»

– Замолчали! – прикрикивает на них Анна Геннадьевна. – Блохина, дай мне обратно журнал. Быстрее, ну.

Я, ничего не понимая, несу ей обратно журнал. Математичка открывает его прямо при мне и рисует напротив моей фамилии двойку.

Я ошарашенно смотрю на эту оценку. У меня ни разу в жизни не было двойки. Ни разу!

– За что? – беспомощно выдыхаю я.

– За наглость и хамство.

– Но это же за поведение, их не выставляют в журнал, – беспомощно бормочу я.

Анна Геннадьевна недрогнувшей рукой выводит мне вторую двойку. В пустой клеточке предыдущего урока.

– Достаточно? – спрашивает она саркастично. – Или еще будешь спорить?

Я вздрагиваю, с трудом сдерживая жгучие слезы обиды, подкатившие к ресницам. Мои щеки горят от унижения.

– Буду, – с трудом выдавливаю я из себя. – Потому что это нечестно. Бессонов…

– Занимайся собой, а не чужими оценками, – обрывает меня математичка и встает. А потом ехидно добавляет: – Зависть никого не красит, Блохина.