Неправильный красноармеец Забабашкин

Первым был водитель санитарной машины, а вторым – оставшийся в живых старый знакомый боец, которого после ранения везли на операцию в город Чудово.

Главврач перевела взгляд на Воронцова и кивнула:

– В кузове лежат носилки. Давайте вытащим их.

– Давайте, только вытащить-то мы вытащим, а вот понесём-то как? Веса-то в каждом из них под центнер. Вы с Алёной вряд ли сможете долго нести носилки, – уверенно предположил я.

– А ты что предлагаешь? – задала она риторический вопрос. – Будем нести с передышками. Не бросать же их тут!

– Согласен с вами. Бросать никого не будем, – кивнул лейтенант госбезопасности, подошёл к кузову, приоткрыл дверь и, сжав скулы, проскрежетал: – Забабашкин, я сейчас туда залезу и тебе носилки подам. Ты принимай.

Я посмотрел в кунг на лежащих внутри тяжелораненых красноармейцев, которых немцы ещё и обстреляли, и не сдвинулся с места.

– Ну, что застыл, герой? Не бойся, – словно подбадривая себя, произнёс Воронцов и собрался было лезть в кузов.

Но я его остановил:

– Подождите, товарищ лейтенант государственной безопасности. Думается мне, смысла от носилок будет немного. Как ни крути, а женщины вряд ли смогут тащить раненых долго. Даже с перерывами.