Самайнтаун

Франц несколько раз моргнул. Посмотрел на Титанию внимательно, затем – на двуязычную большую лестницу за своей спиной… И побежал скорее наверх.

– Лора! – воскликнул он, заколотив кулаком по ее двери. – Лора, все нормально? Ответь мне. Ты там? Лора!

Ответом ему стало молчание и барабанная дробь, которую она отбивала по установке невпопад с мелодией гитары, играющей на фоне. Грохот в ее спальне стоял такой, что Франц не мог расслышать даже собственное дыхание, и это… утешало. Если у Лоры были силы, чтобы так неистово колотить по тарелкам, значит, она была в порядке. Уж точно живее всех живых.

Франц устало привалился к ее двери спиной и осел по ней на пол. Нахлынувшее облегчение расплавило его, как солнце. Затылок ударился о дерево, когда Франц откинул голову назад и закрыл глаза. Пальцы его принялись отбивать по подогнутому колену тот же ритм, что он слышал за дверью. Лихорадочный и какой‐то надрывный, болезненный, он, однако, убаюкивал его. Хотелось спать, отключиться прямо здесь, на этой ковровой дорожке, тянущейся вдоль всего коридора на втором этаже, как змеиный язык… Но внизу ждала Титания, а их обоих – нет, всех четверых – ждали огромные проблемы.