Крылья

Варка, ахнув, вцепился в ее плечи, развернул к себе:

– Где болит?

– Нигде, – поразмыслив, ответила Жданка.

– А кровь откуда?

– Похоже, это его кровь, – заметил подошедший Илка.

Тут все зашевелились, подтянулись поближе, чтобы получше рассмотреть крайна. Это оказалось нелегко. Мешали крылья. Они громоздились почти до потолка черной беспорядочной грудой. Наконец, потянув за длинные маховые перья, Илке и Петке удалось оттащить в сторону какой-то кусок, и они увидели руку.

Длинная рука с костлявой кистью торчала среди сломанных перьев под немыслимым углом. Сразу стало ясно – живая рука так торчать не может. Потом открылось облепленное окровавленными волосами лицо. Изжелта-бледное, совершенно мертвое. Запрокинутая голова щекой прижималась к изгибу крыла. А тела не было. Казалось, там только кровь и приставшие к ней перья. Курицы дружно взвизгнули. Ланка вцепилась в подвернувшегося под руку Илку и едва не выронила лампу.

Лампу подхватила невозмутимая Фамка, и тут все увидели вторую руку. Выбравшись из-под остатков камзола, она медленно тянулась вверх, к горлу. Пальцы дрожали, стараясь нащупать нечто важное. Нащупали, сжались и вытащили из-под жесткого ворота круглый замшевый мешочек на потертом шнурке. Мертвое лицо дрогнуло, медленно поднялись тяжелые веки, и класс впервые увидел глаза ненавистного Крысы, прозрачные, почти слепые от боли. Растерянный взгляд скользнул по испуганным лицам и уперся в Варку. Рука дернула шнурок, тот оборвался, мешочек остался лежать на протянутой к Варке ладони.