Змеиная вода

Одинцов замолчал, наверное, понимая, что одного этого факта достаточно, чтобы экзамен был сдан.

– Я удивился тому, что она выросла. Это как… время. Его не ощущаешь. Оно идет-идет, а его все равно не ощущаешь. Пока вдруг однажды не увидишь, что вместо ребенка, которого однажды поручили твоим заботам, на тебя смотрит взрослая уже девушка… красивая девушка. Тогда я еще подумал, что совсем выпустил этот момент из головы, что ей надо бы жениха отыскать. Только стоило заговорить, и выяснилось, что жених у нее как раз и был.

– Анатолий? – уточнила я очевидное.

А Одинцов ответил:

– Да.

Змея шкуру меняет, а натуру оставляет.

Одинцов выглядел усталым.

До Бекшеева доходили слухи. Всякие. В том числе и о пошатнувшемся здоровье, о том, что здоровье оное прямо таки намекает на скорую отставку. Но подобные слухи ходили обо всех.

Да и здоровье…

Среди прошедших войну здоровых не осталось.

Вот усталость – это да. И пальцы Одинцова терзают узел галстука, и видится в том желание избавиться от шелковой этой удавки. Желание борется с приличиями. И чувством долга.