Прощание
Он накрыл её ватным истончившимся одеялом. Одну ладонь подложил под её щёку, другую согрел в спутанных волосах, багровеющих в первых проблесках рассвета.
Утром, когда шоссе неподалёку снова заревело, щека Ирен уже была холодной.
Ей было только двадцать лет.
Глава III
Если старик и давал кому-то прочесть свои сочинения, этот рассказ читали очень осторожно. Другие листы кое-где были в жиру, некоторые строчки могли быть смазаны или затёрты. «Электроалкоголь» выглядел против большинства из них реликвией, великой тайной. Возможно, по той же причине, по какой маньяки особенно дорожат напоминанием о первой жертве, автор дорожил ими и позволял прочесть только из собственных рук. До этого дня.
– Так началась Ваша история? С этого рассказа?
Мне некуда было идти, не с кем провести вечер. Нужно было уходить сейчас или идти ва-банк, подыгрывая, вероятно, невменяемому джентльмену.
– С остальными читатели не были так бережны.
– Не читатели. Я.
Пользуясь моим замешательством, старик осторожно взял листы из моих рук и убрал в папку.