Повесть о любви и тьме

Так Раскольников сможет чуть-чуть утешить твоего внутреннего узника, которого каждый из нас вынужден обречь на позор и одиночество пожизненного карцера. Так смогут книги немного подсластить горечь твоих постыдных тайн: не только ты, голубчик, таков, но все остальные, возможно, немного похожи на тебя. Ни один человек не является островом, хотя каждый из нас – полуостров, Пиренейский полуостров, окруженный почти со всех сторон черной водой и все же как-то связанный с другими полуостровами.

Рико Данон, к примеру, в моей книге “И то же море”, размышляя о таинственном гималайском снежном человеке, не может не задуматься о тайне человеческого существования:

• Рожденный женщиной несет родителей своих.
• Не на плечах. Внутри себя.
• Всю жизнь он будет их нести. И всех, кто позади. Всех пра-пра-родителей.
• Подобно матрешке, скрывает он в утробе все поколения.
• И будет он нести в утробе родителей своих.
• Засыпать и просыпаться он будет с родителями своими.
• Странствовать или сидеть на месте он будет с родителями своими.
• Ночь за ночью, день за днем отец и мать всегда с ним рядом, в нем.
• Пока не пробьет его час[11].

И не спрашивай: “Каковы подлинные факты? Что происходит у этого писателя?” Спроси себя. Спроси о себе. И ответ тоже храни в себе.