In Nomine

Регина шла рядом с ней и методично выкашивала рискнувших броситься на нее, раз за разом нажимая на курок тяжелого девятьсот двадцатого Кольта. Пули разносили головы одержимых вдребезги, с влажным хлюпаньем, но монахиня все же старалась стрелять по ногам. Зато Оливия себя ни в чем не ограничивала. Оливия шла вперед с улыбкой и лишь изредка пряталась за спину Регины, чтобы перезарядить оружие, после чего снова возвращалась на позицию. За ними, пригнувшись, резво семенил отец Джозеф, держа за руку Кэти. Глаза священник устремил в пол, побелевшими губами отчаянно тараторя молитву и изредка вздрагивая от выстрелов. Одержимые корчились, но подойти ближе не могли, словно какая-то неведомая сила отбрасывала их от разъяренных монашек. Однако процессия остановилась, когда впереди возникла дверь на лестницу, у которой стояла высокая фигура в темном платье. Лицо незнакомки скрывал капюшон, но руки, которые выглядывали из рукавов, человеку явно не принадлежали. Существо коротко рыкнуло, и все одержимые отлетели к стенам, после чего раздался тихий смешок. Ехидный, сухой и жаркий.