Главная » Скитальцы. Пьесы 1918–1924 | страница 19

Скитальцы. Пьесы 1918–1924

Та же комната. Прошло всего несколько мгновений.

Эдмонд
  •              Смерть… Это – смерть. Вот это – смерть…
  • (Медленно привстает.)
  •                                                                                                     В тумане
  •              дрожит пятно румяное… Иначе
  •              быть не могло… О чем же я при жизни
  •              тревожился? Пятно теперь яснее.
  •              Ах! Это ведь пылающий провал
  •              камина… Да, – и отблески летают.
  •              А там в углу – в громадном смутном кресле —
  •              кто там сидит, чуть тронутый мерцаньем?
  •              Тяжелый очерк выпуклого лба;
  •              торчащая щетина брови; узел
  •              змеиных жил на каменном виске…
  •              Да полно! Узнаю! Ведь это…
Человек в кресле
  •                                                                        Эхо
  •              твоих предсмертных мыслей…
Эдмонд
  •                                                                     Гонвил, Гонвил, —
  •              но как же так? Как можешь ты быть здесь, —
  •              со мною, в смерти? Как же так?..
Гонвил
  •                                                                                Мой образ
  •              продлен твоею памятью за грань
  •              земного. Вот и все.
Эдмонд
  •                                                       …Но как же, Гонвил:
  •              вот комната… Все знаю в ней… Вон – череп
  •              на фолианте; вон – змея в спирту,
  •              вон – скарабеи в ящике стеклянном,
  •              вон – брызги звезд в окне, – а за окном, —
  •              чу! слышишь, – бьют над городом зубчатым
  •              далекие и близкие куранты;
  •              скликаются, – и падает на дно
  •              зеркальное червонец за червонцем…
  •              Знакомый звон… И сам я прежний, прежний, —
  •              порою только странные туманы
  •              проходят пред глазами… Но я вижу
  •              свои худые руки, плащ и сборки
  •              на нем, – и даже вот – дыру: в калитку
  •              я проходил, – плащом задел цветок
  •              чугунный на стебле решетки… Странно, —
  •              все то же, то же…
Гонвил
  •                                                    Мнимое стремленье,
  •              Эдмонд… Колеблющийся отзвук…
Эдмонд
  •                                                                                     Так!
  •              Я начинаю понимать… Постой же,
  •              постой, я сам…
Гонвил
  •                                              …Жизнь – это всадник. Мчится.
  •              Привык он к быстроте свистящей. Вдруг
  •              дорога обрывается. Он с края
  •              проскакивает в пустоту. Ты слушай,
  •              внимательно ты слушай! Он – в пространстве,
  •              над пропастью, – но нет еще паденья,
  •              нет пропасти! Еще стремленье длится,
  •              несет его, обманывает; ноги
  •              еще в тугие давят стремена,
  •              глаза перед собою видят небо
  •              знакомое. – Хоть он один в пространстве,
  •              хоть срезан путь… Вот этот миг, – пойми,
  •              вот этот миг. Он следует за гранью
  •              конечною земного бытия:
  •              скакала жизнь, в лицо хлестала грива,
  •              дул ветер в душу – но дорога в бездну
  •              оборвалась, – и чем богаче жизнь,
  •              чем конь сильней —
Эдмонд
  •                                                      – тем явственней, тем дольше
  •              свист в пустоте, свист и размах стремленья,
  •              не прерванного роковым обрывом, —
  •              да, понял я… Но – пропасть, как же пропасть?
Гонвил
  •              Паденье неизбежно. Ты внезапно
  •              почувствуешь под сердцем пустоту
  •              сосущую, и, завертевшись, рухнет
  •              твой мнимый мир. Успей же насладиться
  •              тем, что унес с собою за черту.
  •              Все, что знавал, что помнишь из земного, —
  •              вокруг тебя и движется земными
  •              законами, знакомыми тебе.
  •              Ведь ты слыхал, что раненый, очнувшись,
  •              оторванную руку ощущает
  •              и пальцами незримыми шевелит?
  •              Так мысль твоя еще живет, стремится, —
  •              хоть ты и мертв: лежишь, плащом покрытый;
  •              сюда вошли; толпятся и вздыхают;
  •              и мертвецу подвязывают челюсть…
  •              А может быть, и больший срок прошел —
  •              ведь ты теперь вне времени… Быть может,
  •              на кладбище твой Гонвил смотрит молча
  •              на плоский камень с именем твоим.
  •              Ты там, под ним, в земле живой и сочной;
  •              уста гниют, и лопаются мышцы,
  •              и в трещинах, в глубокой черной слизи
  •              шуршат, кишат белесые личинки…
  •              Не все ль равно? Твое воображенье,
  •              поддержанное памятью, привычкой,
  •              еще творит. Цени же этот миг,
  •              благодари стремительность разбега…
Эдмонд
  •              Да, мне легко… Покойно мне. Теперь
  •              хоть что‐нибудь я знаю точно, – знаю,
  •              что нет меня. Скажи, мое виденье,
  •              а если я из комнаты твоей —
  •              стой! сам скажу: куранты мне напели:
  •              все будет то же, встречу я людей,
  •              запомнившихся мне. Увижу те же
  •              кирпичные домишки, переулки,
  •              на площади – субботние л<о>тки
  •              и циферблат на ратуше. Узнаю
  •              лепные, величавые ворота;
  •              в просвете – двор широкий, разделенный
  •              квадратами газона; посередке
  •              фонтан журчащий в каменной оправе
  •              и на стенах пергаментных кругом
  •              узорный плющ; а дальше – снова арка,
  •              и в небе стрелы серого собора,
  •              и крокусы вдоль ильмовых аллей,
  •              и выпуклые мостики над узкой
  •              земною рéчонкой, – все узнаю, —
  •              а на местах, мной виденных не часто
  •              ил<ь> вовсе не замеченных, – туманы,
  •              пробелы будут, как на старых картах,
  •              где там и сям стоит пометка: Terra
  •              incognita9. Скажи мне, а умерших
  •              могу я видеть?
Гонвил
  •                                           Нет. Ты только можешь
  •              соображать, сопоставлять явленья
  •              обычные, понятные, земные, —
  •              ведь призраков ты не встречал при жизни…
  •              Скажи, кого ты вызвать бы хотел?
Эдмонд
  •              Не знаю…
Гонвил
  •                                    Нет, подумай…
Эдмонд
  •                                                                    Гонвил, Гонвил,
  •              я что‐то вспоминаю… что‐то было
  •              мучительное, смутное… Постой же,
  •              начну я осторожно, потихоньку, —
  •              я дома был, – друзья ко мне явились,
  •              к дубовому струился потолку
  •              из трубок дым, вращающийся плавно.
  •              Все мелочи мне помнятся: вино
  •              испанское тепло и мутно рдело.
  •              Постой… Один описывал со вкусом,
  •              как давеча он ловко ударял
  •              ладонью мяч об каменные стенки;
  •              другой втыкал сухие замечанья
  •              о книгах, им прочитанных, о цифрах
  •              заученных – но желчно замолчал,
  •              когда вошел мой третий гость – красавец
  •              хромой, – ведя ручного медвежонка
  •              московского, – и цепью зверь ни разу
  •              не громыхнул, пока его хозяин,
  •              на стол поставив локти и к прозрачным
  •              вискам прижав манжеты кружевные,
  •              выплакивал стихи о кипарисах.
  •              Постой… Что было после? Да, вбежал
  •              еще один – толстяк в веснушках рыжих —
  •              и сообщил мне на ухо с ужимкой
  •              таинственной… Да, вспомнил все! Я несся,
  •              как тень, как сон, по переулкам лунным
  •              сюда, к тебе… Исчезла… как же так?..
  •              …она всегда ходила в темном. Стелла…
  •              мерцающее имя в темном вихре,
  •              души моей бессонница…
Гонвил
  •                                                                Друг друга
  •              любили вы?..
Эдмонд
  •                                         Не знаю, было ль это
  •              любовью или бурей шумных крыльев…
  •              Я звездное безумие свое,
  •              как страшного пронзительного бога
  •              от иноверцев, от тебя – скрывал.
  •              Когда порой в тиши амфитеатра
  •              ты взмахивал крылатым рукавом,
  •              чертя скелет на грифеле скрипучем,
  •              и я глядел на голову твою,
  •              тяжелую, огромную, как ноша
  •              Атланта, – странно было думать мне,
  •              что ты мою бушующую тайну
  •              не можешь знать… Я умер – и с собою
  •              унес ее. Ты так и не узнал…
Гонвил
  •              Как началось?..
Эдмонд
  •                                              Не знаю. Каждый вечер
  •              я приходил к тебе. Курил, и слушал,
  •              и ждал, томясь, – и Стелла проплывала
  •              по комнате, и снова возвращалась
  •              к себе наверх по лестнице витой,
  •              а изредка садилась в угол с книгой,
  •              и призрачная пристальность была
  •              в ее молчаньи. Ты же, у камина
  •              проникновенно пальцами хрустя,
  •              доказывал мне что‐нибудь, – «Systema
  •              Naturae»10 сухо осуждал… Я слушал.
  •              Она в углу читала, и когда
  •              страницу поворачивала, в сердце
  •              моем взлетала молния… А после,
  •              придя домой, – пред зеркалом туманным
  •              я длительно глядел себе в глаза,
  •              отыскивал запечатленный образ…
  •              Затем свечу, шатаясь, задувал,
  •              и до утра мерещилось мне в бурях
  •              серебряных и черных сновидений
  •              ее лицо склоненное, и веки
  •              тяжелые, и волосы ее,
  •              глубокие и гладкие, как тени
  •              в ночь лунную; пробор их разделял,
  •              как бледный луч, и брови вверх стремились
  •              к двум облачкам, скрывающим виски…
  •              Ты, Гонвил, управлял моею мыслью;
  •              отчетливо и холодно. Она же
  •              мне душу захлестнула длинным светом
  •              и ужасом немыслимым… Скажи мне,
  •              смотрел ли ты порою, долго, долго,
  •              на небеса полночные? Не правда ль,
  •              нет ничего страшнее звезд?
Гонвил
  •                                                                      Возможно —
  •              но продолжай. О чем вы говорили?
Эдмонд
  •              …Мы говорили мало… Я боялся
  •              с ней говорить. Был у нее певучий
  •              и странный голос. Английские звуки
  •              в ее устах ослабевали зыбко.
  •              Слова слепые плыли между нами,
  •              как корабли в тумане… И тревога
  •              во мне росла. Душа моя томилась:
  •              там бездны раскрывались, как глаза…
  •              Невыносимо сладостно и страшно
  •              мне было с ней, и Стелла это знала.
  •              Как объясню мой ужас и виденья?
  •              Я слышал гул бесчисленных миров
  •              в ее случайных шелестах. Я чуял
  •              в ее словах дыханье смутных тайн,
  •              и крики, и заломленные руки
  •              неведомых богов! Да, – шумно, шумно
  •              здесь было, Гонвил, в комнате твоей,
  •              хоть ты и слышал, как скребется мышь
  •              за шкафом, и как маятник блестящий
  •              мгновенья костит… Знаешь ли, когда
  •              я выходил отсюда, ощущал я
  •              внезапное пустынное молчанье,
  •              как после оглушительного вихря!..
Гонвил
  •              Поторопи свое воспоминанье,
  •              Эдмонд. Кто знает, может быть, сейчас
  •              стремленье жизни мнимое прервется, —
  •              исчезнешь ты, и я – твой сон – с тобою.
  •              Поторопись. Случайное откинь,
  •              сладчайшее припомни. Как признался?
  •              Чем кончилось признанье?
Эдмонд
  •                                                                      Это было
  •              здесь, у окна. Мне помнится, ты вышел
  •              из комнаты. Я раму расшатал,
  •              и стекла в ночь со вздохом повернули.
  •              Все небо было звездами омыто,
  •              и в каменном туманном переулке,
  •              рыдая, поднималась тишина.
  •              И в медленном томленьи я почуял,
  •              что кто‐то встал за мною. Наполнялась
  •              душа волнами шума, голосами
  •              растущими. Я обернулся. Близко
  •              стояла Стелла. Дико и воздушно
  •              ее глаза в мои глядели, – нет,
  •              не ведаю, – глаза ли это были
  •              иль вечность обнаженная… Окно
  •              за нами стукнуло, как бы от ветра…
  •              Казалось мне, что, стоя друг пред другом,
  •              громадные расправили мы крылья,
  •              и вот концы серпчатых крыльев наших, —
  •              пылающие длинные концы —
  •              сошлись на миг… Ты понимаешь, – сразу
  •              отхлынул мир; мы поднялись; дышали
  •              в невероятном небе, – но внезапно
  •              она одним движеньем темных век
  •              пресекла наш полет, – прошла. Открылась
  •              дверь дальняя, мгновенным светом брызнув,
  •              закрылась… И стоял я весь в дрожаньи
  •              разорванного неба, весь звенящий,
  •              звенящий…
Гонвил
  •                                       Так ли? Это все, что было,
  •              один лишь взгляд?
Эдмонд
  •                                                    Когда бы он продлился,
  •              душа бы задохнулась. Да, мой друг, —
  •              один лишь взгляд. С тех пор мы не видались.
  •              Ты помнишь ведь – я выбежал из дома,
  •              ты из окна мне что‐то крикнул вслед.
  •              До полночи по городу я бредил,
  •              со звездами нагими говорил…
  •              Все отошло. Не выдержал я жизни,
  •              и вот теперь —
Гонвил
  •                                      Довольно!
Эдмонд
  •                                                             – я за гранью
  •              теперь, – и все, что вижу —
Гонвил
  •                                                                      Я сказал:
  •              довольно!
Эдмонд
  •                                     Гонвил, что с тобой?..
Гонвил
  •                                                                                   Я долго
  •              тебя морочил – вот и надоело…
  •              Да, впрочем, ты с ума сошел бы, если
  •              я продолжал бы так шутить… Не яду
  •              ты выпил – это был раствор безвредный:
  •              он, правда, вызывает слабость, смутность,
  •              колеблет он чувствительные нити,
  •              из мозга исходящие к глазам, —
  •              но он безвреден… Вижу, ты смеешься?
  •              Ну что ж, я рад, что опыт мой тебе
  •              понравился…
Эдмонд
  •                                            Ах, милый Гонвил, – как же
  •              мне не смеяться? Посуди. Ведь – это
  •              я сам сейчас придумываю, сам!
  •              Играет мысль моя и ткет свободно
  •              цветной узор из жизненных явлений,
  •              из случаев нежданных – но возможных,
  •              возможных, Гонвил!
Гонвил
  •                                                         Это бред… Очнись!
  •              Не думал я… Как женщина, поддался…
  •              Поверь, – ты так же жив, как я, и вдвое
  •              живуче…
Эдмонд
  •                                 Так! Не может быть иначе!
  •              В смерть пролетя, моя живая мысль
  •              себе найти старается опору, —
  •              земное объясненье… Дальше, дальше,
  •              я слушаю…
Гонвил
  •                                     Очнись! Мне нужно было,
  •              чтоб спотыкнулся ты, весь ум, всю волю
  •              я приложил… Сперва не удавалось, —
  •              уж мыслил я: «В Милане мой учитель
  •              выкалывал глаза летучей мыши —
  •              затем пускал – и все же при полете
  •              она не задевала тонких нитей,
  •              протянутых чрез комнату: быть может,
  •              и он мои минует нити». Нет!
  •              Попался ты, запутался!..
Эдмонд
  •                                                                       Я знаю,
  •              я знаю все, что скажешь! Оправдать,
  •              унизить чудо – мысль моя решила.
  •              Но подожди… в чем цель была обмана?
  •              А, понял! Испытующая ревность
  •              таилась под личиной ледяной…
  •              Нет, – погляди, как выдумка искусна!
  •              Напиток тот был ядом в самом деле,
  •              и я в гробу, и все кругом – виденье, —
  •              но мысль моя лепечет, убеждает:
  •              нет, нет, – раствор безвредный! Он был нужен,
  •              чтоб тайну ты свою открыл. Ты жив,
  •              и яд – обман, и смерть – обман, и даже —
Гонвил
  •              – А если я скажу тебе, что Стелла
  •              не умерла?
Эдмонд
  •                                    Да! Вот она – ступень
  •              начальная… Ударом лжи холодной
  •              ты вырвать мнил всю правду у любви.
  •              Подослан был тот, рыжий, твой приятель,
  •              ты мне внушил – сперва чужую смерть,
  •              потом – мою, – чтоб я проговорился.
  •              Так, кончено: подробно восстановлен
  •              из сложных вероятностей, из хитрых
  •              догадок, из обратных допущений
  •              знакомый мир… Довольно, не трудись, —
  •              ведь все равно ты доказать не можешь,
  •              что я не мертв и что мой собеседник
  •              не призрак. Знай, – пока в пустом пространстве
  •              еще стремится всадник, – вызываю
  •              возможные виденья. На могилу
  •              слетает цвет с тенистого каштана.
  •              Под муравой лежу я, ребра вздув,
  •              но мысль моя, мой яркий сон загробный,
  •              еще живет, и дышит, и творит.
  •              Постой, – куда же ты?
Гонвил
  •                                                           А вот сейчас
  •              увидишь…
  • (Открывает дверь на лестницу и зовет.)
  •                                   Стелла!..
Эдмонд
  •                                                     Нет… не надо… слушай…
  •              мне почему‐то… страшно… Не зови!
  •              Не смей! Я не хочу!..
Гонвил
  •                                                        Пусти, – рукав
  •              порвешь… Вот сумасшедший, право…
  • (Зовет.)
  •                                                                                           Стелла!..
  •              А, слышит: вниз по лестнице легко
  •              шуршит, спешит…
Эдмонд
  •                                              Дверь, дверь закрой! Прошу я!
  •              Ах, не впускай. Дай продумать… Страшно…

Конец ознакомительного фрагмента.