Ярость

У Кейт вовсю шла репетиция. Через полторы недели в театре «Олд Вик»[5] должна была состояться долгожданная премьера спектакля «Агамемнон» по трагедии Эсхила. Кейт играла Клитемнестру.

Сейчас шел первый прогон всей пьесы на сцене театра, и получалось не очень. Кейт никак не давалась роль – точнее, текст; на столь позднем этапе подготовки это не сулило ничего хорошего.

– Черт возьми, Кейт! – заорал из партера режиссер, Гордон, произнося слова с сильным шотландским акцентом. – У нас премьера через десять дней! Ради всего святого, неужели нельзя сесть и выучить чертов текст?!

– Да знаю я текст, Гордон! – вспылила она. – Дело не в этом.

– Тогда в чем? Умоляю, просвети меня, дорогуша! – ядовито сказал Гордон и, не дожидаясь ответа, крикнул: – Дальше!

Между нами говоря – entre nous, как выражалась Барбара Уэст, – я не виню Гордона за то, что он сорвался. Несмотря на большой талант – Кейт обладала колоссальным актерским дарованием, не стоит заблуждаться на сей счет, – она была неорганизованна, неаккуратна, склонна к перепадам настроения, постоянно опаздывала, часто затевала ссоры и нередко злоупотребляла спиртным. Зато отличалась блестящим умом, обаянием и чувством юмора. А еще она безошибочно чувствовала фальшь – и в актерской игре, и в жизни. И все это, вместе взятое – как скоро выяснил бедняга Гордон, – превращало работу с Кейт в сущий ад.