Генрих Четвертый и Генрих Пятый глазами Шекспира

– Скажите ей, что вы скоро привезете к нам в лагерь ее и тетю Перси.

Минуточку, какая еще «тетя Перси»? С каких это пор родная сестричка стала Мортимеру теткой? Ну-ка поинтересуемся, что у нас в оригинале. «Good father, tell her that she and my aunt Percy / Shall follow in your conduct speedily»[8], то есть и вправду «скажите ей и моей тете Перси». Непонятно. Ну да ладно.

Глендаур говорит что-то леди Мортимер по-уэльски; она отвечает ему на том же языке.

– Она прямо в отчаянии! – переводит Глендаур. – Эту капризную негодницу никак не образумить.

Леди Мортимер что-то говорит Мортимеру по-уэльски.

– Любимая, я хоть и не знаю языка, но по твоему взгляду все понимаю, – нежно произносит Мортимер.

Леди Мортимер снова что-то говорит по-уэльски.

– Нам бы одних только поцелуев хватило, чтобы понимать друг друга, – продолжает Мортимер, – но все-таки мне будет спокойнее, если я выучу уэльский.

Надо же, как интересно живут люди! Мортимер и дочка Глендаура поженились в ноябре 1402 года, сейчас уже лето 1403 года. Прошло семь-восемь месяцев, а если отсчитывать с момента пленения (июнь 1402 года) – год миновал, и что? За целый год пребывания среди валлийцев Мортимер не удосужился овладеть как минимум азами разговорного языка? Он совсем тупой? А дочь Глендаура что себе думает? Ее папа, если верить его же словам, вырос при английском дворе и свободно владеет английским языком. И что, дочку не научил ничему? Я уж молчу о нескольких месяцах брака с англичанином, в течение которых девица вполне могла бы кое-что освоить, кроме нежных взглядов и сладких поцелуев. Утешает, конечно, что хотя бы брак у них счастливый, молодая жена влюблена в Мортимера, да и он, судя по репликам, неравнодушен к ней.