Генрих Четвертый и Генрих Пятый глазами Шекспира

– Оставлю себе, ни одного не отдам, клянусь! – прерывает его Хотспер.

– Да послушай же меня! Сохрани пленных…

– Ну да, еще бы! Он не хочет выкупать Мортимера! И мне не сметь даже заикаться о нем! А вот я проберусь к королю в спальню и гаркну ему прямо в ухо: «Мортимер!» Нет, я еще лучше сделаю: возьму скворца, научу его твердить только одно слово «Мортимер» и подарю королю. Вот уж ему радость будет!

– Генри, дай сказать хоть два слова! – настойчиво просит Вустер.

Генри, разумеется, не дает и возбужденно трещит о том, каким для него удовольствием будет злить и истязать Болингброка.

– Эх, жаль, что король не любит своего старшего сына, принца Уэльского, а то б я его отравил, чтобы королю было больнее, – мечтает Хотспер.

Терпение Вустера иссякает.

– Все, племянник, прощай. Поговорим, когда ты успокоишься и сможешь слушать.

Тут и Нортемберленд подключается в попытках привести сынка в чувство:

– Тебя что, оса ужалила, идиот? Словесный понос, как у бабы, честное слово! Никого не слышишь, только себя самого.