Злая зима

– Так, значит, эта дрянь, Айседора, все никак не уймется. – Маргери вышагивала туда‑сюда по комнате, грациозно огибая угловатый комод, украшенный резьбой, и журнальный столик с облупившейся позолотой.

Эльза подумала, что если бы старушка сейчас приняла свое кошачье обличье, то наверняка била бы хвостом и дергала усами.

– Она разрушила мою жизнь, отняла Алекса и теперь решила поглумиться напоследок, опорочив мое имя.

Она глянула на Эльзу, устроившуюся в кресле в уголке, зрачки в выцветших желтых глазах вытянулись в щелки, белые волосы, уложенные в гладкое каре, встали дыбом, широкая звериная переносица сморщилась – казалось, старушка вот‑вот зашипит, как рассерженная кошка.

– Она не может пережить, что Алекс любил только меня! – выпалила она. – Он посвящал мне свою музыку даже после разлуки! О, горечь расставания и пыл неутоленной страсти…

Брун подпер щеку рукой, понуро следя за старушкой.

– Давайте разберемся, – сказал он. – Вы встречались с Дробовицким, когда он уже был женат?

– Их брак был лишь фикцией, – отмахнулась Маргери. – Мы даже обручились с Алексом, обменявшись кольцами.