Пучина скорби

– Скоро темнеть начнет, и холодина зверская. По прогнозу говорили, к вечеру на десять градусов упадет, во как! Можно и замерзнуть, нечего рассиживаться на лавке в такую погоду, – продолжала бормотать заботливая гражданка.

Тут Вадим проснулся по-настоящему. Мысли хлынули лавиной, он вскочил со скамьи, принялся озираться.

– А Ирочка? Где Ирочка? – беспомощно произнес он.

– Кто?

– Моя дочь, Ира, – пояснил он, уже понимая, но не признаваясь себе, что произошла катастрофа. – Мы пошли с ней гулять в парк. Она была тут. Моя дочь! Ей недавно исполнилось пять!

Голос его звучал громче и громче, поднимался ввысь, к равнодушному темнеющему небу; паника в нем звучала все отчетливее, и глаза у женщины округлялись все сильнее.

– Нету никого, – пролепетала она, словно несла персональную ответственность за дочь Вадима. – Говорю же, холодина. Вечер уже. Разошлись все.

Детская площадка в городском парке, куда Вадим привел Ирочку, – новая, современная, большая, со множеством горок, домиков, дорожек, качелей, с крутящимися каруселями, лавочками, забавными зверушками и еще бог знает чем – была пуста.