Лихо. Медь и мёд

Ольжана поднялась. Она не останавливалась подолгу на одном месте с тех пор, как появилось чудовище – и как все поняли, что это она, Ольжана, была его главной целью. Прошло две недели, две напряжённые недели пути, и Ольжана не знала, сколько ещё выдержит. Она подхватила пухлый сак с пожитками – перекидываться с ним было сложно, и в человеческом теле Ольжана оставалась дольше, чем ей хотелось бы. Птице на дорогах безопаснее, чем женщине.

У выхода она бросила монетку в фиалу для пожертвований. Отправляя её в путь – ради безопасности Стоегоста и, быть может, самой Ольжаны, – госпожа Кажимера дала ей туго набитый кошель. Она обещала, что свяжется с ней и без помощи не оставит, но за две недели Ольжана не получила никакой весточки. Она не питала ложных надежд: госпожа Кажимера приняла её к своему двору не потому, что испытывала к ней тёплые чувства или сочла её одарённой колдуньей. Видно, она не могла отказаться от удовольствия насолить Йовару. И если госпожа Кажимера обращалась с ней любезно, это ещё не значило, что она бы бросилась помогать Ольжане, позабыв про беды Стоегоста.