Жизнь на общем языке

– Нет, не поклонник, хотя было бы неплохо, – рассмеялась Софья Михайловна и спросила: – Ты помнишь Настеньку Ладожскую?

– Какую Настеньку? – озадачилась Клава и уточнила: – А я должна ее помнить?

– Ну, может, и не помнишь, ты маленькая была, тебе тогда всего семь годков было, – задумалась бабушка и добавила вводных, недостающих для вызова у внучки воспоминаний: – Анастасия Игоревна Ладожская, моя бывшая ученица, которая спустя много лет преподавала у меня в гимназии математику. Ее сын какое-то недолгое время сопровождал тебя домой.

– Точно! – обрадовалась внезапному озарению Клавдия и взмахнула подтверждающе ладонью. – Саму Анастасию Игоревну я смутно совсем припоминаю, а вот сына ее помню отлично. Его же Матвеем звали?

– Почему же звали, – усмехнулась бабуля. – Так до сих пор и зовут.

– Он такой был… – призадумалась Клава, выуживая из закромов и закоулков памяти припыленные временем картинки прошлого. – Я бы сказала: неординарный парень, интересный.

– Да, Матвей у Настеньки пареньком был необычным, – улыбнулась тепло Софья Михайловна.