Стрекоза в янтаре

Джейми и сам засмеялся, а потом сладко потянулся под ласковыми лучами весеннего солнышка. Затем подмигнул мне и перекатился на живот.

– Знаешь, при одном взгляде на тебя, англичаночка, с моим Диком такое творится! – сказал он.

Я откинула ему волосы со лба и нежно поцеловала в переносицу.

– А зачем, как ты думаешь, мужчины дают эти прозвища? – спросила я. – Джон, Томас. Или тот же Роджер. Женщины так не делают.

– Разве?

Джейми был явно заинтригован.

– Конечно, нет! Иначе бы я назвала какую-нибудь часть своего тела, скажем, нос Джейн.

Он снова расхохотался – грудь так и заходила ходуном. Я навалилась на него, с наслаждением ощущая под собой теплоту крепкого тела. Теснее прижалась к бедрам, но многочисленные нижние юбки делали этот жест скорее символическим.

– Во всяком случае, – рассудительно заметил Джейми, – ваши штучки не встают и не падают сами по себе, как бы вам того ни хотелось. Насколько мне известно, конечно, – добавил он и вопросительно приподнял бровь.

– Нет, слава богу, нет. Кажется, я слышала, что французы называют свой член Пьером, – сказала я, глядя на проходившего мимо щеголя в зеленом муаровом камзоле, отделанном бархатом.