Мастер жестокости

…Строгая медсестра с могучими руками, запустив их в одноместную палату, проверила капельницу и подкрутила на ней колесико. Глянув на часы, предписала не волновать больного, не засиживаться и, вообще, не сметь.

Сыщики пообещали. Выгрузив на тумбочку апельсины, пакеты с соком и бутылки с минералкой, они присели у скорбного ложа у окна.

То ли из-за того, что стены в палате были выкрашены в синий цвет, что премерзко отражалось на цвете кожи пана Ректора, то ли из-за опущенных штор, то ли из-за того, что пациенту в самом деле было дурно, смотреть на него было больно.

Травмированная студенческая память навсегда запечатлела того самого, прежнего пана Ректора – диктатора, сработанного из цельного куска гранита, с благородной сединой, мощными брылями и тяжелым, волевым взглядом. А тут на койке под казенным одеялом лежал дряхлый немощный старик. Его грудь судорожно поднималась и опадала, ключицы торчали из ворота, порядком поредевшие волосы прилипли ко лбу. Впрочем, взгляд пана Ректора сохранил пронзительность и властность, руки не дрожали, и он не спрашивал с трогательной старческой наивностью, где он и кто они.