Московская история. Пьеса в четырёх актах

Недавно ты спросил меня, как что-то там может повлиять на мое отношение к тебе. Я отвечу – никак. Ты всегда будешь тем, кто целует мои шрамы, а не создаёт новые.

Что бы ни случилось и что бы ни было у нас впереди, ты навсегда останешься для меня мужчиной, которого в сложный момент послал мне никто иной, как Бог, в существовании которого я была так не уверена. Ты всегда будешь для меня особенным человеком, который обогрел мою душу в момент цепенеющего холода и стал мне отцом, другом, любовником, покровителем, мальчишкой, с которым можно бегать и хохотать, мужчиной, с которым можно закрыть глаза и не думать, как и что мне ещё нужно исправить.

Твоя сильная всепоглощающая, бескомпромиссная, практически отеческая забота, которой ты окружил меня тогда, показала мне, как все-таки я в этом нуждаюсь, как я по-прежнему ранима, как несмотря ни на что мне необходимы любовь, верность и принятие. Мне, сильной, независимой, как ты говоришь, европейской женщине, осознанно счастливой и всегда делающей выбор в пользу радости, которая все еще прячет испуганную маленькую девочку внутри. Девочку, которая никогда не была уверена в любви своего отца, – именно поэтому не согласится ни на что, кроме уверенности и надёжности. Девочку с неутолимой жаждой ласки и безграничной лаской нерастраченной.