Три поцелуя. Питер, Париж, Венеция. Сборник

– Да, я хотел заехать.

– Хорошо, во сколько ты будешь? – грел я телефоном ухо.

– Так ты дома?

– Дома, дома. Позвони мне, как будешь рядом, зайдем вместе в магазин, а то мне нечем тебя угостить.

– Жрал, что ли, всю ночь? – пошутил он неожиданно. – Или перешел на хлеб и воду?

– На чай и сухари. А ты, похоже, пил?

– Что, перегар?

– Нет, но окно на кухне запотело, – отпарировал я.

Мне приятны были неожиданные нашествия Антонио. С его приходом в дом поступала приятная атмосфера доброй дружбы, которой от тебя не нужно было ничего, кроме участия. Найдется немного людей, способных вот так запросто рассказать о своих откровенных сомнениях, вытаскивая из себя то немужское, несмелое, незавидное, которое сидит себе в сердце каждого второго, зная, что его-то точно не выгонят, потому что оно находится под покровительством гордыни. Оно сидит и оплетает оверлоком швы неидеальной любви, то прибавляя ходу, то замирая, чтобы поправить зыбкую нить отношений. Чаще всего Антонио приносил с собой пару бутылок сухого. Хотя алкоголь здесь играл не самую главную роль, он скорее был декорацией, на фоне которой любые отношения могли стать ярче или тривиальнее, вспыхнуть или погаснуть.