Южный ожог

Шубин пристроился у стола, на котором лежала мятая карта, отражающая добрую часть Украины. Макарчук ногой смел дрова в кучу, одернул китель. Устроился на другом конце стола и стал раскуривать трубку – очевидно, хотел походить на Верховного. Он носил седые неухоженные усы, при этом находил время сбривать всю прочую растительность с лица.

– Бледный ты, – констатировал полковник. – Или всегда такой? Где твои взводные? В коридоре ждут? Ожидали троих – полный командный состав разведывательной роты.

– Их не будет, товарищ полковник, – сухо отчитался Глеб. – Погибли три часа назад.

– Вот незадача… – Макарчук помрачнел. – А ты, значит, выжил.

– Виноват, – сказал Шубин и подумал: «Я всегда выживаю. Люди сотнями мрут вокруг меня, а я живой. Совсем совесть потерял…»

Макарчук с мрачной миной выслушал рассказ, покачал головой.

– Да, прошла сводка. Жалко ребят, жалко потерянное горючее…

Потерю ребят он поставил на первое место, мысленно отметил Шубин. Обычно сожалеют об утрате материальных ценностей. Человеческая жизнь менее важна. Людей в Советском Союзе как грязи в деревне.