Шесть высочеств и одна ассара

– Жансар, он… – Юля замялась, подбирая слова, потом вспомнила распространенный тест и резко протянула руку, якобы поправить Совенку волосы.

Тот не дернулся. Наоборот, подался вперед и зажмурился под лаской, а она со вздохом взлохматила жесткие волосы – Совенок все глубже пробирался в сердце. Не дернулся – значит, не били, но откуда тогда шрамы?

– Кто он тебе? – задала Юля вопрос по-другому.

Совенок по-взрослому вздохнул, хрустнул сушкой – они явно пришлись ему по вкусу – и ответил:

– Воспитатель, только он плохой, я его не люблю. В прошлом месяце запретил мне ездить на вальшгасе, не пустил ловить ерьков и отобрал кинжал, подаренный братом.

Малыш путал русские и иноязычные слова, и Юля не понимала: то ли у него богатое воображение, то ли он действительно иностранец, но почему тогда говорит без акцента?

– Знаешь, я бы тоже хотела прокатиться на вальшгасе. Это лошадь? – попыталась она нащупать почву под рассказами Совенка.

– Не-а, – мотнул головой деть. – Сейчас покажу.

Он положил ладонь на грудь, и из-под пальцев брызнули белые лучи, а когда отнял, Юля увидела висящий на шее кулон – светящийся голубыми искрами кристалл, который обнимало когтистыми лапами нечто похожее на ящерицу.