Седьмое небо Вторая книга

И еще одна «проблема» всплыла 1-го декабря 1956-го. Все началось, как обычно, с телефонного звонка из секретариата. «На ковер!», а вроде ничего такого не делал, чтобы ругали. Суббота, с утра погода была ясная, но к моменту поездки в Кремль пошел сильный снег крупными хлопьями. Терпеть не могу этот вариант осадков. Пока раздевался на первом этаже, выяснилось, что я совершенно не одинок, малое Политбюро собирается. Я, вроде как, туда не совсем вхож, так: несколько раз присутствовал на разборках каких-нибудь случаев. Успел поздороваться четырьмя товарищами оттуда, прежде, чем вошли в Приемную. Там остальные, плюс руководители ГРУ, так что, это надолго и что-то серьезное. Вошли, докладов не потребовали. Присутствует Дмитрий Шепилов, который заменил Суслова на «идеологии». Еще из «необычных товарищей» в кабинете Минморфлота Николай Новиков присутствует. Разговор начал Сталин, его кабинет, все притихли. А вопрос, действительно, серьезный: одновременно в два посольства в Буэнос-Айресе и Мехико, кроме того, к капитанам нескольких судов ММФ, обратились несколько человек, с просьбой помочь с продовольствием и боеприпасами, из, так называемого, «Движения 26 июля». Нашим, всем, это было абсолютно против шерсти: только-только немного помирились с США, крупный проект наметился, а тут такая задница! А мне, как назло, требовались порты Кубы. Ну, и потом, я же прекрасно понимал, что Штатам просто нужна передышка, чтобы опять нас «гасить». Так как, обычно, я активно вмешивался в происходящее, а в этом случае молчал, Сталин обратил внимание на это обстоятельство.