Красный Вервольф 5

Матрена, домработница Галаниных, возвращала мне монетку, когда я уходил. Дверь отворилась. Я пропустил вперед Анну Дмитриевну, вошел сам. Матрена заперла дверь, да еще цепочку вдела в проушину. Конечно, если ворвутся гестаповцы, никакие замки и цепочки их не остановят, а вот от обыкновенных налетчиков защититься можно. В прихожей нам пришлось разуться и раздеться. Матрена следила за этим строго. Когда мы с Шаховской сделали это, домработница отвела нас в гостиную, а потом пошла докладывать хозяйке. Самого профессора Галанина дома не было. Зимой сорок первого его арестовали, но не замучили в гестапо и не отправили в лагерь. Видать, им заинтересовалось какое-то иное фашистское ведомство.

– Боже мой, Аня! – воскликнула Марья Серафимовна, жена профессора, выходя из кабинета своего мужа. – Какими судьбами!

– Маша!

Шаховская вскочила, и они принялись обниматься, целоваться, то и дело осведомляясь: «А помнишь, штабс-капитан Неволин пел у тебя под окнами серенаду?.. А как камергер двора сделал предложение твоей кузине Мизи?..» и так далее. Ясно. Старые подруги. Не совершил ли я ошибки, устроив им встречу? С одной стороны, из всех моих явок в городе – эта самая надежная. Ладно, пусть подружки наговорятся, потом я потолкую с ними сам. С каждой в отдельности. Спохватившись, хозяйка пригласила нас с Шаховской к чаю, к которому Матрена накрыла в столовой.