Американец. Цена Победы

– Вот и я спрашиваю – зачем? Нам ведь никто не приказывал продолжать. Мы, получается, сами… Так может, перестанем?

– А если нас за это накажут? – внезапно трезво спросил Пётр. – Сам помнишь, Честней говорил, что у него на каждого крючок имеется.

Тут Кротов хитро улыбнулся.

– Так мы ж не сами прекратим. Не своей волей. На будущей неделе мне в столицу ехать надо. Семецкий-то на войну отпросился, надо нового главу нашей партии выбирать. Досрочно. На съезде и Воронцов будет. Найду время, суну записку ему или Артузову, его главному безопаснику. А дальше они уж сами подойдут. Я и покаюсь за всех нас. И попрошу, чтобы он Рокфеллеру вопрос задал. Дескать, как же так, господин хороший? Договорились о мире, а тут ваши агенты гадят. Вот и получится, мы прекратим, но мы ни в чём не виноваты.

– Хитро ты придумал! – уважительно ответил толстяк, с ударением на букве «о». – Получится, мы из-под удара выскользнем, и давить на нас вражинам заокеанским больше незачем будет. А Воронцов, он простит. Он стольких открытых врагов простил, что и нам даст возможность искупить… Молодца, уважаю!