Осколки вечности в Академии Судьбы

Один из вожаков опустился совсем низко и начал пикировать. Я разглядела плывущий рыжий взгляд. Мутный, затянутый белой пленкой.

Птиц не понимал, что делает. И летел, летел вниз, норовя разбиться о скалы. Ввинтиться в камни клювом, как штопором!

– Нет! – взвизгнула я и, выхватив дамский жезл, послала в вожака первое, что придумалось.

Это были чары экстренной завивки, усиленные паникой и истошным воплем. Птицу закрутило вихрем, замотало, местами даже завило в кудри. Сбившись с траектории, вожак притормозил и шлепнулся на пузо.

Я подбежала к ламбикуру, на лету скинула плащ и, стянув с плеч кардиган, осторожно замотала птицу в тонкую бордовую шерсть. Подняла существо с земли, заглянула в помутившиеся глаза. В них не было привычных золотых молний, только белый туман.

Но то, как решительно он пикировал вниз… Ламбикур подчинялся бессердечному приказу или пытался прекратить личный кошмар? Оборвать внушение?

Наверняка это лечится. Обязано лечиться. Княжна Аврора Андреевна из заповедника в Петербурге точно справится.