Пожертвовать всем ради нее

Но вот ему полегчало. Он выпрямился, утирая здоровой рукой пот со лба.

В камеру, поигрывая связкой ключей, вошел тучный надзиратель. Еще двое с дубинками наготове маячили снаружи у открытой двери.

– Эй ты, животное, без глупостей! – каркнул один из них глухим голосом пропойцы.

Илриан улыбнулся. Это был не его привычный злобный оскал, не ухмылка, насквозь пропитанная презрением, а настоящая искренняя улыбка. Сегодня глупые человечки боялись его совершенно напрасно. Его план удался! Колдун ему поверил! Илриан предвкушал встречу с истинной, поэтому до поры до времени собирался быть паинькой.

Без всяких проблем он позволил застегнуть на себе тяжелые наручи, затем спокойно дождался, пока с него снимут цепь, и под конвоем покинул ненавистную камеру.

Они двинулись по коридору. На выход. К свободе.

Каждый шаг давался узнику с трудом, его трясло, пол казался палубой корабля, глухие стены и решетки камер плавали в тумане, но, следуя за своими провожатыми, Илриан улыбался до ушей.

Он улыбался, когда заскрежетали тюремные засовы и тяжелые двойные двери распахнулась наружу. Улыбался, когда в глаза ударил солнечный свет, болезненно яркий после сумрака подземелья. Ослепленный этим светом, он улыбался, ощущая под ногами твердые камни мостовой и слыша громкие крики толпы.