Замуж за Крутого

– Все. Нет пульса. Прекратить реанимацию. Время смерти: двадцать три пятнадцать.

Самое страшное, что я когда-либо слышал в своей жизни и я понимаю, что это конец. Точка, финал, мать его, и птички моей больше нет.

Моей нелюбимой, а ведь я не дал ей ничего кроме ненависти. Адской, болезненной, такой черной.

Я не понимаю, как это происходит. Какой-то инстинкт, я плохо соображаю, что делаю. Достаю пистолет, вхожу в ее палату, снимаю предохранитель и приставляю ствол прямо к голове врача. А еще я ору, кажется, до срыва связок:

– Спасай! ПРОДОЛЖАЙ, СУКА, РЕАНИМАЦИЮ!

– Я сделал все что мог. Простите.

Я вижу, как бегают его глаза, как медсестры пытаются меня увести отсюда, но хуй я откажусь от нее теперь. Теперь, когда я ее убил своими же словами.

– Ты сам сейчас сдохнешь, я тебя лично закопаю! Спасай я сказал, не то башку снесу сейчас! Делайте что-нибудь, ЖИВО! Реву, ору на все отделение, я тебя не отпускаю!

Ты слышишь Воробей, я сам тебя накажу и нет, в больничке ты не умрешь, а пойду на тот свет и достану тебя оттуда, за руку схвачу и выведу. Ты моя, и я никому отдавать тебя не собираюсь.