Егерь императрицы. Виват Россия!

– Буксгевден, Буксгевден, – вспоминал генерала Алексей. – Видеться приходилось, но вот лично он с ним не общался. Остзейский немец[5], лет на пять всего, пожалуй, старше, но уже весь седой. Хороший артиллерист, Георгия получил ещё за первую турецкую войну, потом сражался со шведами и два года назад участвовал в Польской кампании. На штурме Праги вёл свою колонну с севера. Сначала Песчаную гору вместе с Исленьевым взял, а потом через внутренние валы и предместье к мостовым укреплениям Вислы прорвался. Храбрый генерал.

– Ваше превосходительство, – выйдя из кабинета в приёмную, обратился к Алексею адъютант. – Генерал-поручик вас принять не может, очень сильно занят. Он попросил вас пройти к военному коменданту столицы генерал-майору Аракчееву Алексею Андреевичу. Это недалеко, на пересечении Миллионной улицы и Мошкова переулка. До ордонансгауза этот дом был князей Барятинских.

– Благодарю вас, капитан, я найду.

Аракчеев Алексей Андреевич, какие-то смутные воспоминания из прошлой жизни выплывали из памяти: аракчеевщина, военные поселения, муштра и произвол. А ведь это именно тот самый высокий, жилистый и мордастый генерал, к которому на Семёновском плацу обращался император Павел, требуя помещения под арест унтера Прошина и целой роты.