Мадам Шоколадница

Но я по жизни была оптимисткой и знала: безвыходных ситуаций не бывает.

И совсем не считала Мари, то есть себя, грешницей. И что такого, если родила дочку без мужа? Может, мой хахаль был мудаком или разбойником? Зачем такой отец Элизе? Ну и что же, что у меня был любовник. Может, он был хорошим человеком и содержал нас с дочкой все эти пять лет? Пусть так. Но я точно не грешница. Я выживала, как могла.

Грех – это бросить на произвол судьбы своего ребенка или убить кого. А так… это всего лишь тупые средневековые нравы и устои. И я не Мари. И не собираюсь из-за этого убиваться.

И вообще, как Мари посмела такое совершить? Неужели не понимала, что после её смерти маленькая дочка никому не будет нужна в этом мире? Что за эгоизм?

– Знаешь, Элиза? – сказала я подбадривающе. – Я тебя люблю, а ты любишь меня, так?

– Да, мамочка, я тебя люблю, – закивал ребенок.

– Ну вот. Мы есть друг у друга. Значит, мы уже не одни. А всё остальное… Я решу, не переживай! – я проворно встала. – Ты немного подкрепилась? Давай я уберу второй хлебец, и мы пойдем. Потом его съешь. Попозже.