Прорвёмся, опера! Книга 4

– Нет, – тот испуганно затряс головой. – Заявление писать. Нападение, типа, было.

– И как напали? – спросил опер.

– Так спортсмены какие-то, из клуба на Карла Маркса, неделю назад. Угрожали ноги битами ломать, и ещё это, вот, душили…

Он расстегнул воротник куртки и начал тыкать в горло, мол, ночью напали, придушили чем-то, грозились вообще убить. И сильно били ногами всей толпой.

Та-а-ак, это, конечно, интересно, особенно способ воздействия, ведь я помню, как Турок говорил, что придушенный в доме барыга по плану не должен был умереть, его хотели запугать, но перестарались. А этого, значит, как раз удалось просто напугать.

Этот тип проходил подозреваемым по делу о продаже дури, но сидел в городе под подпиской о невыезде. И тут вдруг решил через неделю прийти и написать заяву. Не просто так это произошло. Это явно кто-то из универмаговской братвы пронюхал, что мы собираемся брать Сафронова, и отправил одного из избитых писать заяву, чтобы приобщить к делу и это.

Для «Универмага» это не западло, они по понятиям не живут. Хм-м, значит, решили додавить Сафронова, раз вышел такой шанс? Да уж, сильно его Кросс не любит.