Никитич. Дело о потерянном муже

– О чем думаешь? – вскинула бровь Марийка.

Никитич помолчал, пожевал губы.

– Тебе чаю сделать? – повернулся к жене. – С молоком?

– Вот только не говори мне, что ты с таким лицом о чае думаешь! – всплеснула руками Мария, все же стряхнув с себя одного из сыновей.

Пацан скривился, икнул, но к груди больше не потянулся. Наелся, видимо.

– Давай, – подхватил сына майор, поднимая его столбиком. – Да не о чае, – он снова замолчал. – Я про Кирюху думаю…

– И что ты про Кирюху думаешь? – в голосе Марийки звучало возмущение.

Очень уж свеж в памяти был разговор про бардак, крик и четверых детей, от которых любой сбежит.

– Думаю, что ты вот Аньку знаешь, – начал рассуждать майор, – и говоришь, что не мог Киря сбежать, – он кивнул своим мыслям, не глядя на Марию. – Колька самого Кирю знает и тоже говорит, что не мог тот сбежать, – майор поджал губы. – Ерунда получается, – тут он наконец посмотрел в глаза Марие. – Человек пропал, выходит.

– Ну наконец-то! – выдохнула Марийка, как учитель, который растолковал нерадивому ученику сложный урок.