Плохиш. Ставка на любовь

– Бессонов получит аттестат в любом случае, – хмыкает она. – И это не наше с тобой дело. Так, дорогие мои бездари, открываем сборники на сороковой странице, сегодня нас интересует пятнадцатый вариант.

Я с немым изумлением смотрю на учительницу.

Она действительно сейчас прямым текстом дала понять, что Бессонов здесь на особых условиях? Что ему даже учиться не надо?

Раньше я думала, что те оценки, которые периодически появлялись в журнале напротив его фамилии, были результатом того, что он сдавал удаленно какие-нибудь задания, учился онлайн или что-то такое, но сейчас я почти уверена: все эти пятерки и четверки ему просто рисовали.

И от этого становится нечеловечески обидно.

Но ребята почему-то воспринимают мой разговор с Анной Геннадьевной иначе.

– Отвяжись ты уже от него, Блохина! – огрызается на меня Андрей Уточкин. – Тебе всех надо под свои правила подстроить, да?

– Завидуешь, так завидуй молча! – кричат с задних парт.

– Поняла, Блошка?

Отлично. Просто отлично.

То есть теперь не только он называет меня этим унизительным прозвищем, но и ребята? Я кусаю губы, чувствуя, как вдруг защипало в глазах.