Лозоходец

– Э, да тут банда целая, – придержал меня отец, когда я хотел высунуться в калитку, – погоди, так глянем. Мало ли.

Я подтащил к забору скамью и высунулся наружу. Темно, хоть глаз выколи, только тень какая-то шмыгнула в проулок. С соседней улицы донеслись крики.

– Не видно ни зги, – обернулся я к отцу.

– Идём, – он проверил ружьё, – вдруг помощь нужна.

Быстро прошли переулок, возле дома Данила и Евдокии собрался целый конский отряд, стояла большая телега. Люди в форме освещали себе путь факелами, сновали во двор и обратно.

Мы поспешили туда, на самом подходе нас окликнул дядька Панас.

– Стойте, куда вас понесло?!

– Что там? – обернулся отец.

Староста опустил голову:

– Выселяют их. Говорят – это имущество кулацкое.

Послышался женский плач, и я не выдержал:

– Пойду, гляну. Может, помочь чем надо.

– Опять за старое? – отец схватил меня за рукав.

– Не бойся, лезть не стану. А за погляд не арестуют.

Возле дома собирались соседи, не рискуя подходить близко, будто кулачество зараза какая, и на них перекинуться может. Во дворе, растерянная, стояла Евдокия, в одной ночной рубахе, сверху ватник. К ней жалась Лушка, растерянно моргая сонными глазами. Сыновья хмуро наблюдали, как солдаты тащат из дома, что ещё осталось, и что отдали соседи. Перечить они и не думали.