Лозоходец

Отец курил во дворе рядом с Пахомом.

– Чего-то вы рано в этом году, – сказал старик, – обычно на месяц позже приезжаете.

– Голод, – встрял в разговор, бродивший неподалёку Митька, – в городах женщины и дети без хлеба остаться могут.

– Будто у нас баб и ребятишек нет, – хмыкнул отец.

– Вы, деревенские, себя всегда прокормите на земле, – с укором ответил Комбед, – а им каково?

– Мне-то почто о других думать. У них своя голова на плечах, у меня – своя. И болит она о семье, о зиме грядущей.

– Будет вам, – остановила его Дарья, вынесшая нам прохладного квасу, – они тоже люди подневольные.

Я наблюдал молча. Интересно было вживую увидеть, как действовали продотряды на самом деле. В интернете говорилось всякое, но не всё же из этого правда.

Отец замолчал, только Митьку уже не унять. Со скорбным лицом разглагольствовал он о трудностях горожан и красноармейцев. Стоял бы на паперти, так точно с полными карманами денег ушёл, так жалостливо было его лицо, как и рассказы.

– Ты мне вот лучше ответь, – не выдержал отец, – у нас, почитай, полтора мужика на семью. Егор ещё в силе, я же так, на подхвате. Цельное лето мы спины не разгибаем в поле, чтобы прокормиться. Что же мне ещё за всю городскую ватагу думать?