Цветок пустыни

За эти полтора года я узнал больше, чем за свою первую тысячу лет на Караксе. Изучал и понимал, какая пропасть между мной и Эолайн, даже не достигшей своего совершеннолетия в пятьсот лет. Это открытие болезненно отразилось на собственном самолюбии. В глазах пары хотелось быть лучше, быть достойным её. И я старался изо всех сил. Боялся, что она не захочет возвращаться со мной на отсталую по меркам Алракиса планету.

Моя драконица оказалась проницательной и наблюдательной. Припёрла меня к стенке, точнее, завалила на татами во время спарринга, и заставила сознаться, что же меня гложет. И не отступилась от меня, пока не разогнала всех моих тараканов. Смешное высказывание, но точное.

Она восхитительная, необыкновенная! Я помню каждое мгновение, проведённое рядом с ней. У драконов вообще отличная память. Мы ничего не забываем. Можем выуживать из задворок памяти каждый прожитый день, начиная с рождения.

Её лазурные глаза светились мягким светом, когда она выбивала на совете Академии грант под наши задумки. Тогда я не понимал, зачем просить у кого-то деньги. В нашем эмирате добывали золото и драгоценные камни. Средств хватило бы на пару строительств. Но потом понял – бросать работу она не собиралась. Придумала сделать филиал своего факультета на Караксе. Собрала единомышленников. Подключила другие факультеты: геологоразведывательный, инженерный, строительный и другие. Крутилась, как русалка на хвосте, в водовороте дел, но добилась своего.