Конторщица-4

Я кивнула.

– А ты можешь принести мне ирисок? Хоть пару штучек, – она с каким-то по-детски сконфуженным видом просительно улыбнулась, – я страсть как ириски люблю. Особенно «Тузик». Батончики тоже люблю, но они дорогие. Уже тыщу лет не ела. Скоро вкус забуду.

Я пообещала принести ирисок и батончиков, сдерживаясь, чтобы не расплакаться тоже.

Вот же как не повезло ей.

Домой вернулась почти затемно. Всю дорогу размышляла о той несчастной женщине, которая была Лидочкой. Да так заразмышлялась, что чуть остановку свою не пропустила. Пришлось автобус чуть ли не на ходу останавливать.

Водитель поворчал, но остановился, хоть и в неположенном месте.

Хоть бы поскорее уже права получить и за рулём самой ездить.

Я понуро шла по асфальтированной дорожке, на которую густо падали лиловатые тени от тополей и ясеней. Света одинокого уличного фонаря не хватало, чтобы разогнать их все. В вечерних сумерках оглушительно трещали кузнечики. Где-то, в соседнем дворе, заухал филин. С третьего этажа, из раскрытого окна вдруг заголосила Ядвига Поплавская: «…прошу тебя, в час розовыйнапой тихонько мне, как дорог край березовый малиновой за…» и, хрипло закашлявшись, внезапно умолкла на полуслове. Остро пахло свежескошенной травой и ночными пионами. А на душе у меня было так тяжко, так муторно, что я и не заметила, как из тени от кустов сирени отделился силуэт человека.