Сильнее ветра 2. Горизонт свободы

Но островок сомнений зародился, и это означало лишь одно…

Люди – безбожные эгоисты. 

– Максвелл, я…

Он обхватил мою кисть холодными от мороженого пальцами и поднёс ко рту. Чувственные губы нежно сомкнулись вокруг истерзанной подушечки, и неконтролируемая дрожь захлестнула тело, запустила процесс, который должен был притупиться из-за лечебных препаратов. Но нет…

Возбуждение… Вязкое, тягучее, скапливающееся внизу живота.

Горячий влажный язык нежно прошёлся вдоль ранки, и горький шоколад из-под густых бровей принял новый, просачивающийся сквозь поры и оседающий в костях оттенок.

– Я пережил. – С глухим чмоком он выпустил мой палец изо рта. – И ты переживёшь.

Вернув руку на живот, я смотрела на прекратившее кровоточить мизерное отверстие и находила странным отсутствие любых колебаний в его твёрдом голосе. В низком тембре слышалась совершенная убеждённость. Непоколебимая вера. В меня. И несмотря на то, что это безумно подкупало, мне хотелось остаться честной.

– Я не уверена в этом.

– Всезнайка Эм в чём-то не уверена? Я поражён. – Бровь чемпиона в беззлобной насмешке взлетела вверх и…