Фрунзе. Том 4. Para bellum

Масла в огонь подливало еще и то, что руководили всем этим прекрасным хозяйством «сталинских колхозов» люди, далекие от сельского труда и, как правило, ничего в нем не понимающие. Но зато с, так сказать, революционной сознательностью. Со всеми вытекающими и дурно пахнущими последствиями.

Иными словами, с хозяйственной, экономической точки зрения коллективизация 1928 года стала настоящей катастрофой для Союза. О чем много раз говорили и Рыков, и другие. Да, в какой-то мере она позволила решить вопрос с обеспечением товарным продовольствием и сельскохозяйственным сырьем. Но не за счет повышения эффективности труда, а из-за введенной параллельно новой фискальной модели. Один налог на оборот которой чего стоил[2]. Из-за чего крестьяне к 1940 году были в основе своей загнаны в положение времен продразверстки[3]. Только упорядоченной, так что мотивация «персонала» в таких хозяйствах отличалась особенно «выдающимися» показателями.

Зачем это было сделано?

Не секрет.

Это стало грандиозным социальным экспериментом по трансформации мелких собственников – крестьян в пролетариат, то есть беднейших, неквалифицированных рабочих, которым, как известно, нечего терять кроме своих цепей. И которые оставляют после себя только потомство. В лучшем случае. Не самый благополучный контингент, но они являлись традиционными сторонниками левых взглядов, что позволяло бы очень сильно укрепить позиции ВКП(б) в стране, которая все еще была по своей сути правой[4].