Забери меня, мама

– Никаких больше в долг, Сырин, никаких в долг! – и ещё одна.

– Ну Оля…

Всё это донеслось откуда-то из глубины торгового зала, когда Аня открыла дверь. Слово «долг» звучало так округло, что ей стало то ли стыдно, то ли жалко и страшно. Твоё– шипели искры; но это, видимо, дом всё напоминал о себе.

Просивший чего-то в долг мужчина был Ане вроде бы знаком, но она не могла вспомнить его имени. А вот имя продавщицы тёти Оли забыть было невозможно.

Она до сих пор, как и двенадцать, и пятнадцать лет назад, стояла за прилавком. Только теперь она отставила куда-то в сторону счёты, стук которых так завораживал Аню в детстве, и на замену им пришёл калькулятор; да и лицо её было подёрнуто морщинами. А вот родинка осталась прежней – та самая черта, которая делала тётю Олю самой собой.

Я своя,– Аня оправила футболку и посмотрела ей в глаза. Невидимая нить, шедшая изнутри, натянулась так, словно вот-вот зазвучит.

– Ах, Антипчиха, – лицо тёти Оли глупо вытянулось, и она бросила Сырину: – Иди ж ты уже отсюда, у нас вон…