Бесшабашный. Книга 4. По серебряному следу. Дворец из стекла

Следующему претенденту требовалось время, чтобы умереть, и Воин, с бесстрастным видом наблюдая за агонией противника, освежался рисовым вином. Он любил заявлять, что его родила на поле брани фея, но на самом деле никто из них не помнил, откуда взялся. Игрок уже через тысячу прожитых лет считал невозможным отличить реальные воспоминания от вымышленных. Он сам с удовольствием распространял историю, что у него ни отца, ни матери, а родился он из песни соловья.

Стоны и крики от боли на площади внизу не прекращались, и Игрок повернулся к окну спиной.

Пчела ищет цветок, ольховый эльф – боль.

Он забыл, кто это сказал. Несомненно, так и есть, но они всегда делились на два лагеря: на тех, кто наслаждался болью смертных, и тех, кто хотел их от нее избавить. Тосиро относился к последним. Нет. Ему не хотелось думать о нем. Его больше нет. Не существует так же, как и фей. Игрок погладил шаль, оставленную Кларой на банкетке. Она с наложницами Воина составляла композиции из цветов. Поединки она смотрела только в первую ночь.