Амурский вальс РВС

Имея негативный опыт, к визиту должны были подготовиться более серьезно, но этого не произошло. Сын Шуньчжи не изменил своего отношения к «соседям», и поначалу решил, что и договариваться не о чем. Послал «регуляров» с мощными орудиями и разгромил Албазин с его деревянными стенами. Русских, оставшихся в живых после штурма, отпустил, наказав более не возвращаться. Но, как только чжурчжэни ушли, казаки вернулись, обсыпали стены землей, так чтобы их было невозможно пробить артиллерией. Была усилена и артиллерийская батарея самой крепости. Второй раз крепость выстояла, но с тяжелыми потерями из-за разразившейся цинги. Она продержалась до подхода посольства, сообщение о котором было передано маньчжурам именно под Албазином.

Два посольства встретились в середине августа 1689 года в поле между реками Шилка и Нерча. Канси представляли три человека: князь Сонготу, дядя императора Тун Гуеган и воевода Лантань (руководил осадами Албазина); а также свиты из чиновников и военачальников, и иезуитов-переводчиков латыни – португальца Тормаса Перейры и француза Жана Франсуа Жербильона. Численно китайское посольство превосходило русское в несколько раз, что, несомненно повлияло на ход переговоров. Плюс в его составе были непосредственные родственники императора Канси. Князь Сонготу еще недавно был воспитателем Канси, и он руководил империей в момент захвата ею Южного и Центрального Китая. Российскую же сторону представлял безвестный 37-летний стольник да дьячок. Плюс те инструкции, которое получило посольство от фаворита царицы Софьи Василия Голицына, главы Посольского Приказа, то есть, министра иностранных дел России, были достаточно жесткими и однозначными: не допустить войны с Китаем, наладить торговые отношения. При общем совпадении интересов и задачах посольств: установить границы между государствами, и в качестве естественной границы оба государства подразумевали Амур. Единственное «но»: высокие договаривающиеся стороны не знали тогда: где кончается река. Ни русские, ни китайцы. В общем, Головин плохо подготовился к переговорам: нерчинского воеводу он с собой взял, а якутского даже и не предупредил, а Амурскую область осваивало Якутское казачье войско. А главное, он не понял: почему император Канси согласился на переговоры, да еще прислал в качестве послов своих ближайших родственников: по слухам, распространяемым в Маньчжурии, в Россию ушло посольство Ойратского ханства, союза которого с Россией очень опасался император Китая. Уловив момент, что русский посол – «лопух» и ничего не знает ни о чем, его начали «нагибать». И «без меня меня женили». Договор был подписан, через два года отвели войска от границы и на 162 года граница России была перенесена на 600 километров севернее и проведена по водораздельному хребту между Якутией и Амурской областью. Её, правда, особо сильно никто не соблюдал, маньчжуры сюда не забирались и не селились на левом берегу Амура. Но китайцы об этом помнят и в развалинах бывшей крепости в городе Цицикар, существует музей, куда русских не пускают. Он посвящен «боксерскому восстанию в Китае, которое было подавлено императорскими и русскими войсками в 1900–1901 годах. Это, конечно, не война между нашими странами, но это было восстание против подписания Пекинского договора 1860 года, определившего новую границу между нами и Китаем. Старый предусматривал одну, очень серьезную оговорку: Империя Цин обязалась не заселять левый берег Амура. Так появилась первая «буферная зона» в этих местах. Но история имеет свойства повторяться.