Сделаю больно

Материнский инстинкт во мне все же просыпается, хоть и не сразу. Наверное, ближе к пятому месяцу беременности, когда уже заметен округлившийся животик.

Я никогда не думала, какой мамой буду. Это казалось таким еще далеким, а теперь крошка уже в бок меня пинает ногой, и я люблю ее. Несмотря на ее отца, люблю безумно сильно. Что может быть роднее и ближе ребенка? Ничего и никто.

Никакого УЗИ я не делаю. В больницу боюсь выезжать, и успокаивает только то, что Глафира уверила меня, что с малышом все в порядке. Она все знает, и порой мне кажется, что Глафира видит мое будущее, о котором всегда молчит. Говорит быть сильной. И не рыдать ночами, а однажды старушка сказала, чтобы я после родов к Беркуту пошла. У меня тогда мороз по коже пробежал, ведь я никогда ей не говорила про фамилию Стаса.

Мальчик у меня или девочка, я пока не знаю. Мне хочется то соленых огурцов, то варенья, а Глафира, как назло, держит рот на замке, хотя она знает, я уверена.

Был бы Стас рад нашему общему ребенку? Конечно, нет. От Камиллы, возможно, да, но только не от меня. Он после первой нашей близости сразу таблетки притащил, боялся, видать, что забеременею, но и это не спасло.